Когда перед тобой предстаёт задача открыть глаза после сна длиной в половину суток, можно согласиться с тем, что это сама по себе сложная задача. Но, желая доказать себе самому, что ты вовсе не подвластен какой-то там лености, ты принимаешь вызов и с трудом, но распахиваешь глаза. Несколько секунд осматриваешь местность вокруг, словно проверяя, не изменилась ли она за всё это долгое время, моргаешь и сладко зеваешь, прогоняя остатки сна. Ты справился с заданием, поздравляю, теперь можешь позволить законной гордости завладеть собою, растечься по венам вместо крови. И только-только по телу пробегает первая тёплая волна, как вдруг в мозг проскальзывает предательская мыслишка. Она портит всю малину, отравляет твой разум своей коварностью, пульсируя внутри. Так и подначивает: хорошо, сон ты прогнал, свои осоловевшие глаза продрал – хах, тоже мне, поступок – а вот подняться на все четыре слабо?
Чума глубоко вдохнул свежий вечерний воздух с оттенявшей его незнакомой сладкой ноткой. Прохлада, неплохо бодрившая и позволяющая мозгу работать с большей активностью, сразу давала понять, что ты находишься не где-то у чёрта на рогах, а в Северном лесу. Где ещё можно было сыскать подобную погоду в июле-то месяце, самой середине лета?
Мор шевельнул лапами – хотел было подняться, но так и не сдвинулся с места, продолжая лежать на сырой земле. Место, согретое теплом его тела, не желало отпускать волка, будто бы притягивая его к себе магнитом. Странное дело; он никогда не отличался вялостью, и пониженной активности во время бодрствования за ним замечено не было, но сейчас что-то навалилось. Но кому может понравиться, когда тебя против твоей воли пригвождают к земле, ломая установленные порядки и отрезая от привычного течения жизни?
Вторая попытка белошкурого встать была увенчана успехом, и он довольно потянулся. Затёкшие мышцы неприятно заныли под мелодию, изданную несколькими костьми, хрустнувшими в унисон. Чувствуя, что небольшие камешки, веточки и прочая мелкая ересь, пытавшаяся впиться ему в кожу, когда он ещё валялся на земле, осталась на его шкуре, Аварис отряхнулся. Пыль, словно клубы дыма, закружилась в воздухе вокруг него, медленно оседая на землю – или снова находя себе убежище на встрёпанной грязной шерсти.
Припомнив, что где-то здесь неподалёку должна протекать Солнечная река, одиночка отправился на её поиски, полагаясь главным образом на свою интуицию. Неожиданно сильное чувство жажды заглушило перманентное чувство голода, которое в последнее время, наверное, нельзя было утолить даже цельной тушей оленя.
В последнее время он что-то больно расхрабрился, свободно разгуливая вдоль границы с Южным лесом. Не то чтобы он вообще трепетал в ужасе при одном только упоминании этих ублюдков с промытыми мозгами, но в его поведении был определённый риск. Вирус почти ничего не знал о взаимоотношениях в Гильдии – для него оставалось загадкой, воспринимают ли они убийство своего как лишение члена семьи или же особо не переживают по этому поводу, но простая логика заставляла его склоняться к первому варианту. Поэтому вполне вероятно, что, если каким-либо чудом природы они узнают запах убийцы, то загорятся желанием свести счёты. Хотя они, впрочем, могут убить его, даже ни в чём не подозревая. Они же больные.
Тем временем выйдя за своими размышлениями к реке, Чума пристально обвёл глазами пространство и только тогда подошёл к бегущей воде. Чересчур пышный куст, попавшийся на пути, мазнул его веткой по боку, насмешливо прошелестев листьями, но кареглазый не обратил на это никакого внимания. Наклонившись, он сделал несколько жадных глотков и поднял голову, облизываясь. Вода капала с его мокрого подбородка, разбиваясь о камни под лапами.
Он скорее нутром почувствовал, чем услышал или унюхал приближающегося чужака. Просто его вдруг словно ударила молния, и тогда-то пронзило осознание: кто-то идёт. Резко отпрянув от реки, волк развернулся на звук тяжёлых шагов, разносившихся всё ближе. Кто бы это ни был, он не старался скрывать факт своего существования; а может, просто не знал, что вот-вот столкнётся нос к носу с незнакомцем.
Несколько мгновений томительного ожидания, и вот уже Аварис вцепился пристальным взглядом в чёрного волка, показавшегося в поле зрения. По всему его телу сеткой разбегалось множество шрамов и царапин, говоривших о том, что их обладатель нередко участвовал в различных стычках и, видно, из многих выходил победителем. Да и сам по себе он выглядел достаточно устрашающе – этакий громила, да ещё и, похоже, не в самом лучшем настроении.
Скорее из осторожности, чем из страха, Мор сделал шаг назад и слегка расставил лапы, подозрительно сощурившись. Несмотря на внешность, незнакомец не смахивал на воина Гильдии – в его тёмных глазах виднелись отблески чистого, ясного разума, не замутнённого чужой волей. Тем не менее, один только этот факт не был годен для того, чтобы незамедлительно записать чёрного в список своих лучших друзей, поэтому Недуг не изменил позы, наблюдая за чужаком.
– Вечера, – кивнул он, начиная разговор первым. Ему необходимо было увидеть реакцию волка, чтобы понять хотя бы примерно, что от него ждать. А сам одиночка, какой проницательностью бы ни обладал, при всём желании не мог прямо прочесть чужих мыслей, что печально. Такое полезное умение сэкономило бы столь много усилий и времени.
